Мне позвонил Алексей Юрьевич (Кравцов, президент Союза конькобежцев России. – Прим. ред.) и сообщил, что временное отстранение снято. Не могу описать мою радость - я прыгал до потолка. Радовался не меньше, чем победе в Сочи.
- Где этот потолок, в том смысле, где вы сейчас находитесь?
- Дома, в Уфе.
- Теперь какие планы?
- Сборная России начала в Новогорске готовиться к новому сезону, присоединюсь к ребятам.
- Как пережили этот сложный период?
- Меня поддерживали мой тренер Андрей Иванович Максимов. Алексей Юрьевич Кравцов, моя жена Юля, родители, главный врач нашей федерации Виктория Леонидовна Гогутова. Бабушка за меня молилась, свечки ставила. Сказала: «Видишь, не зря я это делала».
Поддержал и министр спорта республики Башкортостан Андрей Иванович Иванюта. Всем им хочу выразить большую благодарность. Когда они видели, что я опускаю руки, говорили: «Семен, сдаваться нельзя. Все будет хорошо». У меня было время подумать над своей жизнью. Этот трудный период показал, кто мой друг, а кто таким был только на словах.
- Вы поняли, как милдронат мог оказаться в вашей пробе?
- Нет, для меня это загадка. Я не принимал милдронат с 1 января 2016 года. Во время чемпионата Европы в Сочи после победы на дистанции 1500 метров, это было 23 января, у меня взяли пробу, она была чистая. На следующий день после забегов на дистанции 1000 метров у меня взяли еще одну, она показала милдронат. Через неделю на этапе Кубка мира я побил мировой рекорд, у меня взяли еще одну пробу, и она вновь оказалась чистой. Как такое может быть? У меня так и нет ответа.
